Прилетев на очередную маленькую планетку, раздираемую войной, на самой окраине вселенной, Дженни точно знала – она может помочь. Никому нет дела, во всей огромной вселенной! – а она поможет. И вовсе не потому, что она – прирождённый солдат, почти буквально родившийся с оружием в руках. На войне неважно – как ты обращаешься с оружием, не надо много ума, чтобы убивать, важно... знать, как её закончить. А её отец – Доктор, когда-то уже подал такой пример, по крайней мере, вложил в её, на тот момент, ещё слишком юную голову мысль – это возможно. Нет, вернее... что это нужно сделать. Это необходимо. Важно. Точка.

Дженни появилась на свет (точнее – во тьму тоннеля, какой уж там свет) из прогенационной машины, абсолютно убежденная, что родилась для одного дела – войны, что война нужна, что в ней есть смысл... однако Доктор и Донна убедили её в обратном. Мир – гораздо, гораздо лучше войны. И если уж девочка рождённая воевать это поняла, то почему не смогут все остальные?

Есть тут от чего возгордиться, конечно... но Дженни была не из того теста. Она радостно воспринимала мир - таким, какой он есть, и быстро училась всему. С ней с самого начала всё происходило быстро, слишком быстро – она родилась уже взрослой и разумной, пообщалась с Доктором ну максимум несколько часов - и успела перенять кое-что у своего родителя, успела пережить и смерть, и новое рождение – всё в течении буквально одного дня, она всё делала быстро. Те несколько слов Доктора в каком-то смысле определили её дальнейшую жизнь, возможно, гораздо больше, чем она думала сама...

Прошло уже довольно много времени с тех пор, как она выкрала космический шаттл на Мессалине, и отправилась в своё первое путешествие. У неё было много надежд и ожиданий, она не питала иллюзий, что Вселенная - тихое спокойное местечко, скорее, наоборот. И радовалась предстоящей встрече. Тогда всё прошло... не очень гладко. Но Дженни опять чудом осталась жива, нашла хороших друзей да ещё и помогла кое-кому – для первого раза очень даже неплохо. А после этого были ещё десятки путешествий и опасностей, в ходе которых Дженни многому научилась. Она итак умела многое, но теперь – ещё больше. И ей действительно приходилось очень очень много бегать, как она и предполагала с самого начала. Ботинки военного образца подходили для этой цели совсем неплохо, почти как кеды.

***

Повстанцы приняли незнакомку не слишком приветливо – их сложно за это судить, та часть Дженни, которую вложила в неё машина, была совершенно уверена, что так и нужно – иначе на войне и не выжить. Но девушка прекрасно умела справляться с такими ситуациями. Притвориться слабой и беззащитной, совсем потерянной и, может быть, даже в нужном месте пустить слезу – подобные фокусы удавались ей на ура, а дальше люди сами додумают за неё всю историю.

Так всё и вышло.
Дженни выдали примитивное местное оружие (почти точно такое же, которое было у неё на Мессалине), скромный паёк и "вон то место в углу, можешь там немного отдохнуть, сыровато, конечно, но что есть". Дженни было не привыкать, она была подготовлена и к гораздо худшим условиям, а эти можно было назвать даже в каком-то смысле роскошными.

***

Повстанцы называли этих существ "шпунами", Дженни не поняла почему, пока первый раз не столкнулась с таким существом. Оно издавало именно такой звук "ш-ш-ш...пун" и было быстрее и ловчее любого человека в десяток раз. И в десятки раз опаснее. Быстрее человека – но не Дженни, и её новые друзья были ошарашены невероятной ловкостью девушки, впервые столкнувшейся с таким существом и оставшейся вживых. Шпуны приходили откуда-то из леса и кружили вокруг лагерей повстанцев, не смея проникнуть за охранную оболочку, но здорово подрывая возможности поставок еды, воды и, конечно, вылазок. Дженни, как признанному (слишком быстро признанному) эксперту в этом вопросе было поручено разобраться с этой проблемой, чем она и занялась.

Несколько часов девушка мастерила самодельные бомбы – оружия и снарядов было слишком мало, чтобы тратить его на каких-то шпунов, но в ходе своих приключений (или может, отчасти благодаря генетическому наследству от папочки?) Дженни могла сделать оружие буквально из... того самого и палок. Закончив со своей работой как раз, когда начали опускаться сумерки, девушка выбралась из лагеря. По пути она думала о том – зачем вообще она это делает? Шпуны, скорее всего (точно!), неразумны, она могла бы просто убить несколько – и остальные бы бежали поджав хвосты, их совсем не жалко. И не такие уж они смелые, как хотят казаться со всеми этими своими зубами. Во всяком случае, Дженни их совершенно не боялась. Но зачем-то она составила целый план и потратила кучу времени, чтобы просто их отпугнуть. Неужели именно это называется жалость? Но почему? Или дело в смутном воспоминании о гневно сверкающем глазами Докторе, который убеждал её в том, что у неё всегда есть выбор? Но Доктора тут нет, он не узнает, он...

Разложив самодельные бомбы на нужном расстоянии и прикрыв их ветками и прочим мусором, Дженни расположилась на посту неподалеку. Ожидание могло затянуться... однако расчет оказался верен – шпуны выскочили из леса, когда она привлекла их внимание шумом, но до ловушки из взрывов добраться не успели. Девушка слегка прищурилась, считая про себя... три, два... РАЗ! Глупые создания – они удирали из-за созданного ей переполоха со всех ног. Точнее, своих дурацких лап. Не скоро ещё решатся вылезти, а за это время можно придумать что-нибудь и получше!

Дженни торжествовала. Размашисто отряхнув ладони, как будто хорошо потрудилось (что, в общем-то, соответствовало действительности), она обернулась, почувствовав чьё-то присутствие и... в мозг без спросу вторглось удивление, замешанное на легком испуге и восторге. И тем не менее Дженни, сориентировавшись за какую-то долю мгновения, успела нацепить на испуганно-удивлённое лицо фирменную широкую улыбку:
- Привет, папочка!

Аэропорт жужжал, размерено, без внезапных вспышек, как не потревоженный улей. Солнечные лучи разбивались на сотни маленьких бликов, проникая через стеклянный потолок и причудливо танцевали на мраморном полу. Сегодня было необычно тепло, ведь была середина осени, и буквально день назад город терзал сильный ливень. В воздухе еще витает аромат мокрой земли и прибитых осенних листьев.
– Рейс 865 выполняющий полет Брюссель-Сеул прибыл. Всех пассажиров просим пройти к выходу 6Д. – сообщил приятный женский голос по громкой связи.
Мужчина в черном костюме аккуратно поправил узел галстука и направился в нужном направлении. Черный, как смоль волосы аккуратно подстрижены и уложены в идеальную прическу, и только серебристые крылья на висках выдавали истинный возраст статного незнакомца. Темные глаза лениво скользили по лицам пассажиров, не упуская ни одного из виду. Мускулы на лице не выражали ничего и даже тогда, когда взгляд зацепился за искомый силуэт.
Из ворот прилета одной из последних вышла одинокая девушка. Серый капюшон скрывал благородный темно медный цвет ее волос, которые были сплетены во французскую косу. На лице ярким пятном были большие яркие голубые глаза, которые так же не выражали ничего, лишь легкая усмешка украсила пухлые бледно-розовые губы. Она поправила упавшую лямку кожаного рюкзака и направилась к ожидающему ее мужчине.
– Дворецкий Чхве, сколько мы не виделись? – первой начала девушка, разрешая мужчине забрать ее небольшой чемодан. – 12 лет..? Нет, 11. – цифры неприятно резали слух, почти целая жизнь, - а вы все такой же, – мужчина в недоумении посмотрел на уже широко улыбающуюся девушку, внезапно замечая, что та не поворотливая, нелепая девочка-подросток, давно выросла.
– Считаете, госпожа Мин? – коротко ответил мужчина и жестом пригласил ее следовать за собой.
– Не называйте меня так. – холодно отрезала она моментально стерев с губ улыбку.
Дворецкий ничего не ответил на внезапную перемену в настроении девушки, возможно, не знал, что сказать или понимал, что ей действительно неприятно слышать эту фамилию, а возможно все сразу.
Раздвижные двери с тихим шорохом раскрылись и выпустили группу прибывших гостей. Девушка замерла посреди тротуара, вдыхая свежий утренний воздух города. Города, где она родилась и куда вернулась спустя столько лет. Отчасти не по своей воле, могла бы и не вернулась бы никогда.
– Госпожа… – мужчина осекся, когда голубые глаза гневно сверкнули, - Ю Джин, прошу Вас, садитесь. – она росла на его глаза, но он все еще не может привыкнуть к этим глазам цвета аквамарин в смеси с этим именем. Она появилась в семье Мин слишком неожиданно, кричащим клубком с колдовскими глазами и сразу приобрела так и друзей так и врагов. Никто не мог остаться равнодушным к полукровке, которая приобрела лучшее от каждой стороны. Мягкие черты лица отца, пухлые губы и глаза матери. Только сейчас он мог заметить, что по пришествию всех этих лет ко всему прочему прибавились соблазнительные линии тела, которые не могла скрыть и бесформенная толстовка с накинутой сверху кожаной курткой.
Девушка взглянула на открытую перед ней дверь дорогого авто, но садиться не спешила.
– Без меня, дворецкий Чхве. – неожиданно произносит девушка, кутаясь в кожанку и пряча в карманах внезапно замершие ладони.
– Верните, пожалуйста, мой чемодан. – Ю Джин обратилась к молодому водителю, который похоже опешил от всего происходящего не меньше дворецкого. Мальчик переводил озадаченный взгляд с Чхве на Ю Джин и обратно пытаясь понять, что же ему все таки делать. Кто же из этих двоих выше статусом, кому ему подчиняться. Это пугало.
Игру в молчанку прервала девушка.
– Я не поеду в особняк.
– Но… –  попытался возразить, уже в конец, растерявший свою собранность мужчина.
– Дворецкий Чхве, прошу Вас, верните мой чемодан. Если вы опасаетесь, что я сейчас развернусь и запрыгну на ближайший рейс до Брюсселя, то не беспокойтесь. Я прилетела, и сбегать не собираюсь. Как я могу пропустить такое событие. К тому же здесь у меня есть дела помимо семейных. – последнее девушка произнесла, одарив его ласковой, заставляющей поверить каждому слову, улыбкой.
Через мгновение чемодан был возвращен хозяйке, а в ее руке появился белый конверт.
– Ваше приглашение. – сухо объяснил дворецкий, уже предвкушая, какой будет реакция старшего господина Мина, когда в особняк приедет пустой автомобиль.

Авто медленно проехало через открытые кованые ворота и остановилось перед широким крыльцом роскошного особняка. Здание в стиле классических строений Англии 17 века выглядело не большим, но было весьма и весьма вместительным и могло принять сразу сотню гостей, не считая обслуживающего персонала. Сейчас он выглядел пустым, мертвым, но только до момента, когда из нараспашку раскрытых окон не послышаться громкий смех и разговоры.
Дворецкий по привычке поднялся по каменным ступенькам и прошел в дом. Не теряя ни секунды и не обращая внимания на удивленные глаза горничных и служанок, отправился в большой кабинет, где его ждали.
Несколько твердых ударов по двери и с той стороны доносится разрешение войти. Все присутствующие затихают в ожидании, когда из-за широкой спины дворецкого появиться человек, которого все не видели больше десяти лет.
– Где она? – первым рвет тишину молодой брюнет, переводя взгляд с лица дворецкого на пустое место позади него, –  неужели не прилетела? – зло шутит он, усмехаясь.
–  Прилетела, молодой господин. Но отказалась приезжать.   – спокойно объяснился мужчина.
– Отказалась? – воскликнул удивленно глава семьи Мин, - как это отказалась? – все еще недоумевает старший Мин.
–  Молодая госпожа не посчитала нужным объяснять причину своего отказа, сказала лишь, что у нее есть свои, личные, дела в городе. Но на мероприятии обещала быть. – ответил дворецкий, не удержавшись от улыбки при воспоминании о прошедшем утре в аэропорту.
– Как она… выглядит… -  осторожно поинтересовался старший и шесть пар глаз уставились на дворецкого Чхве. Мужчина раздумывал над ответом несколько минут.
– Сильной, господин Мин. Очень сильной. – последние слова он выделил особенно сильно.

Увы, но готового поста у меня нет, но по просьбе могу написать на какую-то тему. Пишу в среднем 4,5-5к символов от 3 лица. С граматикой и синтаксисом дружу. Надеюсь за понимание со стороны администрации.

— Констанс Дикерсон из тех людей, кто дома и на работе не один и тот же человек. Она не нравится своим подчиненным на работе, потому что её вспыльчивость и истеричность часто мешает рабочему процессу: громкая и эмоциональная начальница часто переходит на личности и хамит. Несмотря на это, весьма отходчива и абсолютно не злопамятна. Завистлива, но не злобна. Отзывчива только к тем, кто ей нравится, а понравится ей довольно просто. Трудоголик и пунктуальная особа — приходит на работу раньше всех, уходит позже всех, не терпит опозданий, приветствует задержку на рабочем месте. Страдает синдромом отличницы и, как указывалось ранее, обладает превосходным чувством власти, то есть: я знаю, что Вас всех надо проконтролировать. И у неё хорошо получается. Вредная и капризная — испортит настроение всем, если у неё его нет. Держит своё слово, щедра. Требовательна и к себе, и к другим. Своих подчиненный и себя в обиду не даст, за словом в карман не полезет. В желаниях разборчива, чётко знает, что она хочет, идёт к своей цели медленно, часто достигает желаемого. Реалист в бизнесе, который выше своей головы никогда не прыгнет. Изучает своих врагов, всегда готова к любому нападению. Излишне недоверчива и подозрительна. Держит дистанцию на работе, никаких служебных романов не допускает, такое правило и на саму Констанс распространяется.

— В аспектах обычной жизни иная ситуация. Она умеет прощать многое, ибо боится потерять близких, и, после недовольных возгласов, скандалов и истерик, всё-таки первая идёт на мир. Задушит своей излишней заботой и лишит всякого личного пространства, искренне обижаясь на замечания по этому поводу. Ревнивая собственница, которая часто требует подтверждения чувств от партнёра. Щедрая и бескорыстная. Убежденный гедонист с хорошим чувством юмора. Своей педантичностью доводит людей до истерики. Обожает животных и занимается благотворительностью, помогая приютам для животных. Часто берёт четвероногих на передержку и отлично умеет их пристраивать в хорошие руки. На самом деле обладает очень низкой самооценкой, полагая, что дорогая косметика и одежда только и спасают ситуацию. Любит когда её хвалят, дарят подарки, делают комплименты. Падка на лесть. Предпочитает жить в иллюзиях, знает это, но не желает самой себе в том признаваться. Свой объект внимания и/или обожания заваливает подарками. Из-за сложного характера и ярких лидерских качеств, личная жизнь у Констанс не складывается, та это понимает и предпочитает откуп, сглаживая острые углы отношений.

второе, что бросается в глаза
вселенная знает, как для тебя лучше — рано или поздно она сведет тебя с нужными людьми и разведет с ненужными. ©

— Констанс родилась в обеспеченной семье. Отец, Майкл Бейли — бизнесмен, вплоть до самой смерти являлся генеральным директором рекламного агентства, который и оставил своей дочери в наследство. Мать — Камилла Бейли — преподаватель алгебры в гимназии, в которой Констанс усердно училась на отличные отметки, девочка, у которой не было выбора — нельзя было позорить маму. Несмотря на тотальный контроль, родители свою единственную дочь искренне любили, хотя, сами супруги жили не дружно. Отец часто изменял, откупаясь дорогими подарками. Они прощали. Камилла не раз уходила, хлопая дверью, угрожала разводом, но дальше процесс не заходил. Скандалы и выяснения отношений в доме Бейли не являлись редким явлением, а ребёнка нагружали музыкальной школой и уроками, чтобы не посвящать ту во взрослую жизнь раньше положенного времени. Констанс оправдала все ожидания, она просто не имела права подвести родителей, ведь они даль ей всё, к тому же, репутация мамы, папы и собственная — главный приоритет.

— Огромное место в жизни Констанс занял её друг детства и  первая любовь по имени Генри Холл. Они вместе учились и в школе, и в университете. Однако, Генри видел в девушке лишь друга, и не мог разделить тех чувств, которые к нему испытывала подруга детства. После признания Констанс в любви и выяснения отношений, давняя дружба стремительно сошла на нет. Констанс болезненно перенесла разрыв: стала замкнутой, угрюмой, неуверенной в себе, считала, что её не за что любить, потому что Генри нравились другие девушки, а у неё не получилось стать той другой. С тех пор всех мужчин она сравнивала с Генри и всегда была готова к тому, что кто-то неизбежно её разочарует.

—  Чтобы быть популярным среди молодых женщин, Майкл Бейли всегда красиво ухаживал за объектами своего восхищения. Этим методом и руководствовалась его дочь, когда влюблялась. Несмотря на многочисленные неудачные романы девушки, молодой и красивый Кристиан Хобс сумел задержаться в жизни Констанс на восемь лет. Молодой человек нигде не работал и полностью находился на иждивении своей девушки, Констанс всегда заступалась за возлюбленного, ведь "он просто и ищет себя, хочет найти любимое дело". Констанс искренне любит свой бизнес, свою работу, желая похожей судьбы для своей второй половины. Родителям выбор дочери первый раз в жизни не понравился, поэтому вопрос со свадьбой всякий раз откладывался, ведь хорошая девочка не может разочаровать свою семью, которая ей всё дала, и хорошая девочка должна платить по счетам. Отношения с Кристианом заметно испортились, когда от рака сгорел отец. Через несколько лет от инсульта умерла мать. Последние два года своей жизни, привязанная к кровати Камилла, прожила вместе с дочерью и подобранным Констанс на улице котом Кексом. Кристиан на тот момент исчез из жизни Констанс вместе с её драгоценными украшениями. И та даже не заявила в полицию — во-первых, чтобы не травмировать мать, во-вторых, из жалости к Кристиану, ведь тот был сиротой с подросткового возраста и рассказывал о том, что его родители погибли при пожаре. Ему эти ценности нужнее, чем ей, Констанс ещё себе купит множество украшений.

— После смерти матери, в жизни девушки появился ещё один важный человек — Эмиль Дикерсон, за которого Констанс даже вышла замуж, правда брак продлился недолго, хотя, чувства были искренними, но сценарий и модель поведения — старые. Развод дался тяжело, и, несмотря на расставание, Констанс Дикерсон хочет присутствовать в жизни бывшего супруга в любом статусе, несмотря на различные сомнения. Она впервые запуталась и не знает, чего хочет от Эмиля.

— На данный момент живёт с котом Кексом и самкой породы бассет-хаунд по кличке Вини.
— Укрепила бизнес отца, потому что с работой у Констанс любовь взаимная, возглавляет одно из самых топовых агентств в городе.

На этот раз отожгла сама Констанс – в их последний поздний вечер, не задолго до разговора, выпила с другом и заявилась домой в его пиджаке. Ситуация идиотская донельзя: встретились случайно два давних друга, у которых всё нехорошо в жизни, выпили крепко, и тот, на хмельную голову, забыл пиджак на стуле. Саму Констанс догнал на выходе хостес, когда она сидела в отдельном такси. Соображая, что опьянела больше обычного, напялила пиджак на плечи боясь оставить чужую вещь в автомобиле. Эмиль, кажется, не поверил, да и девушка бы не поверила. Глупо? Да, очень глупо. Этого тупого сценария в светлой голове не было, кстати, но он гораздо лучше, чем любые другие.