После того постыдного вечера в отеле я приняла решение уехать из Финикса. Отец поддержал меня в этом. Благо офисы его компании были во многих городах Америки, в том числе и в Сан-Диего. Сменить обстановку казалось лучшим решением. Мы договорились, что я наберусь опыта в руководящей должности там, а затем, если смогу, то вернусь в Финикс. Я старалась не вспоминать то на, что пошла, чтобы стать прежней. Мне это не помогло. Каждый вечер, стоя в душе, я яростно терла кожу мочалкой, словно пыталась отмыться от произошедшего. Как только я переехала в другой город на берегу океана, мне словно стало дышаться легче. Никто не знал меня, а я не знала никого. Не было больше сочувственных взглядов, воспоминаний в каждой точке города. Я полностью погрузилась в работу. В выходные дни я шла к океану, брала с собой обед, наушники и слушала аудио книгу, наслаждаясь морским бризом. Я не старалась забыть мужа, я просто пыталась жить дальше. Так проходили дни, недели, месяцы. У меня стали появляться друзья, но я не спешила ходить с ними по местным барам. Я придерживалась тихих посиделок на пляже или дома. Так же я не хотела заводить отношения. Я решила, что не буду даже думать об этом и если до конца жизни не смогу открыться больше никому, то так тому и быть.  С близкими мне людьми, которые остались в Финиксе, я общалась с помощью социальных сетей, звонков. На праздники первый год я не приезжала. Лишь, когда прошло где-то полтора года, я начала чувствовать себя живой. Мне вновь стало нравиться ходить в пятницу вечером с друзьями в бар, я стала чувствовать особенный вкус своего любимого красного вина. И хоть физический контакт для меня все еще был невозможен, я хотя бы стала с интересом поглядывать на мужчин. По разговорам отец стал понимать, что его дочь, наконец, становится прежней. Уверена, он очень ждал моего возвращения, но молчал, понимая, что я сама должна решить все для себя. Момент почти полного исцеления случился на мой день рождения. Мы отмечали его за городом, в доме одного из моих друзей. Мы все были хорошо под градусом, когда к нему заехал его друг, чтобы отдать какие-то документы. Мужчина был симпатичным и я сама предложила ему остаться. Вечер проходил весело и непринужденно. Я выпила достаточно, чтобы осмелеть и предложить ему сходить искупаться в небольшой бассейн на первом этаже. Пока народ веселился и не обращал на нас внимания, мы с Максом скрылись от любопытных глаз. Купальника я с собой не взяла. Когда мы оказались у воды, я сняла одежду и медленно зашла в воду. Прошло больше года с того момента, как я уехала из Финикса и впервые за все время я ощутила желание переспать с мужчиной. Я не чувствовала ни какой вины или стыда. В тот вечер он трахнул меня сзади прямо в бассейне, пока я держалась руками за его кромку. Он входил в меня медленно, но каждый раз делал это с таким смаком, кайфом, что в эти минуты я понимала, что мне плевать на тот факт, что этого мужика я знаю от силы пару часов. Закончили мы на бильярдном столе, который зачем-то стоял в том же помещении. Он снова взял меня сзади, теперь уже грубо наклонив. Когда мы доводили друг друга до оргазма, то делали это неистово и яростно. Это был просто секс и нас обоих это устраивало. Я кончила с громким стоном, а затем ощутила как он кончает мне на спину. После этого мы обменялись телефонами. Ни один из нас не хотел связывать другого отношениями, а потому в последующие месяцы мы с ним просто трахались. Я наконец-то перестала чувствовать себя виноватой. На работе все шло как нельзя лучше. В отпуск я даже поехала в Тихуану и насладилась колоритом Мексики. Мне стало нравится в Сан-Диего, но я понимала, что когда-нибудь я должна вернуться домой. Когда я, наконец, поняла, что готова, отец еле сдерживался от радостных эмоций. Он тут же стал готовить документы, чтобы передать мне фирму. Я покидала Сан-Диего с легкой грустью и благодарностью за то, что этот город дал мне. В Финиксе я купила квартиру в центре. Мне понадобилось время, чтобы переехать, обставить ее, встретиться со всеми друзьями, семьей, вникнуть в дела компании именно в Финиксе. Пока у меня было время, я даже пошла на уроки танцев. Мой личный преподаватель Марио оказался самым настоящим красавцем. Четыре занятия мы честно занимались лишь танцами, но на пятое мой намек сыграл свою роль. Мужчина трахнул меня у стены, подарив шикарный оргазм. Теперь мы не только занимались танцами, но и сексом. Сегодняшний день был важным. Я впервые вернусь в компанию в уже другом статусе. Я одела деловые брюки, белую блузку, довольно дорогие аксессуары и направилась в в свое любимое место, где делали отличный кофе. Если бы я знала последствия, я бы ни за что на свете не поехала бы туда. Когда я уже была там и хотела было обойти одного мужчину, мы наоборот столкнулись. Горячий кофе попал на мою блузку и обжег кожу на груди. Я вскрикнула, вспоминая все матерные слова, какие я вообще знала. К моему удивлению и негодованию, мужчина вместо того, чтобы извиниться сначала чуть ли не обвинил меня в том, что я на него налетела, а затем посетовал на свою судьбу. Мне было больно, моя блузка была испорчена, а этот идиот злил меня своими фразами еще больше. Когда боль стала стихать я откинула его руки от себя. На кой черт он держит блузку, я и сама в состоянии это делать!
— Вас вообще манерам в детстве учили? Хотя бы извинились за то, что устроили!
Мои брови сошлись на переносице. Наконец, я подняла взгляд на мужчину. У него была очень специфичная внешность и еще шрам на щеке.
— Очки себе купите — я говорила достаточно грубо.
Я посмотрела на свою блузку и матернулась. И что мне теперь делать? Совещание должно было начаться меньше, чем через час.

Для всех уикенд – отличный способ отдохнуть и оттянуться, для меня же – два дня, когда я работаю, как проклятая. Пар нет, поэтому я могу все время посвятить своим множественным подработкам, главное только успеть с одной прибежать на другую. Сегодня утром я выгуливала собак в парке, днем у меня была утренняя смена в кинотеатре, а весь вечер мне предстояло крутить педали велика, доставляя клиентам еду. В выходные обычно все, кому я привожу пиццу или бургеры, всегда добрее и не жмотятся на чаевые, поэтому за вечер другой удается неплохо заработать поверх зарплаты.
Единственный минус, что под конец смены я очень устаю и едва могу двигать ногами. Но это мелочь, я на таких стараюсь не зацикливать, да и времени у меня на подобное нет.
Пока субботний вечер шел довольно неплохо. Я уже успела выполнить несколько заказов и как раз возвращалась с одного из них обратно в ресторан, когда мне практически с порога всучили огромное количество коробок пиццы, а сверху еще и пару каких-то бутылок, с виду точно не с соком, и вручив адрес попросили пошевеливаться. Я как бы не против заработать пару лишних долларов, но мне могли бы хоть в туалет дать сходить. Я вообще не поняла, к чему такая спешка, и с какого перепуга мне еще и алкоголь нужно доставлять.
- Мне нет 21, помнишь? – Спрашиваю я у менеджера ресторана, заодно напоминая ему, что мне с таким возиться вообще не положено, а если поймают, будут проблемы, и никак я потом не докажу, что бутылки предназначались не мне. Но в ответ слышу только «да-да, просто доставь и никто не узнает». – Хрена с два. – Заявляю я, скидывая свою ношу на стойку. Мне не нужны проблемы, и штрафы платить я не хочу, вот и становлюсь в позу упрямого барана, буравя менеджера своим взглядом. Это только с виду он такой типа крутой босс, но я знаю, что если на него чуть надавить, то он сломается. Так и произошло. Не отрываясь от своих дел, он протянул мне двадцатку. О, взятка, отлично, люблю их. Вот это уже совсем другой разговор. – Как хорошо, что мы понимаем друг друга без слов. – Забираю свои деньги, упаковываю заказ в рюкзак, и сразу же охаю, ощутив всю его тяжесть на своей спине. Поездочка будет веселая. Мне прямо захотелось посмотреть, кому это понадобилось столько еды. Роту солдат кормить собираются?
С такой ношей за плечами крутить педали было слегка тяжелее обычного, как и держать равновесие. Из-за веса рюкзака меня то и дело клонило назад, а про повороты я вообще молчу. Как итог, я ехала медленнее обычного, чтобы не вписаться в мусорный бак или столп на очередном перекрестке. Но это было еще полбеды. Одну из центральных дорог перекрыли на ремонт. Другого времени найти было нельзя!? Пришлось делать огромный крюк вокруг квартала. И когда я подъезжала к нужному адресу, то знала, что скорее всего опаздываю, не критично, но все же задержки часто влияют на размер чаевых. Припарковав велик у здания, набираю номер нужной квартиры, оттуда мужской голос сообщает мне, что лифт не работает, а значит мне придется переться пешком на тринадцатый этаж. Как только голос клиента замолк, я не выдержала.
- Тринадцатый? Серьезно?! – Но как бы я не возмущалась, я вошла в открытую дверь, и вежливо спросив у консьержа, где у них лестница, пошла в нужном направлении. Правда мужчина посмотрел при этом на меня, как на дикую. Посмотрела бы я на него, если бы ему пришлось наматывать такой километраж с этой дрымбой за спиной, и как бы он тогда выглядел. Ставлю пять баксов, что с него пот тек бы сильнее, чем с меня, если бы он вообще смог проделать и половину моего пути.
Вслух естественно я ничего не сказала, и молча начала подниматься по лестнице. Где-то к 8 этажу мне хотелось сдохнуть. Пот тек с меня Ниагарским водопадом. Я-то думала, что у меня хорошая физическая форма. Оказалось, показалось. На 11 этаже у меня открылось второе дыхание, правда хватило его ненадолго. На 13 я еле доползла. Клянусь, это все из-за рюкзака. Я считала секунды, когда наконец смогу от него избавиться. И вот он, долгожданный последний шаг. Но как только я ставлю ногу на начищенную до блеска поверхность пола, раздаются аплодисменты. Быстро оглядываюсь по сторонам и замечаю в дверном проеме какого-то парня, похоже он и был заказчиком всей этой еды. Не знаю почему, но он как-то сразу вызвал у меня неприязнь. Может из-за взгляда свысока, или тона его голоса, или тому, как он себя вел, будто я опоздала на час, а не на сколько там? Смотрю на часы. Шесть минут. Я думала дела обстоят хуже. Но большую часть времени из этой задержки я все равно потратила на подъем. Этот чувак мог бы войти в мое положение.
- Простите, на одной из дорог проводят ремонтные работы, пришлось выбрать более длинный маршрут. И все же у вас не работает лифт. Подъем был длинным. – Я не пытаюсь оправдываться, просто хочу найти с клиентом общий язык. У каждого свои заскоки, люди разные, но в принципе я привыкла налаживать контакт даже с самыми вредными. Буквально на пальцах можно пересчитать случаи, когда я оставалась без пары долларов чаевых. А если начать грубить и показывать характер, то ничем хорошим это не кончится. Я не буду вступать в перепалку, наездом отвечая на наезд. А могла бы. Но сейчас все трусятся за репутацию, а если мы схлопочем плохой отзыв, то меня могут выгнать с работы. Я не хочу терять это пригретое местечко. Поэтому улыбнувшись, снимаю с плеч рюкзак, сразу ощутив, как легче стало тупо стоять. Расстегиваю рюкзак и по очереди вынимаю весь заказ, практически балансируя, чтобы ничего не упало. – С Вас сто двадцать три доллара с учетом скидки постоянно клиента. – Остаюсь такой же милой, протягивая парню его заказ. Интересно, конечно, почему я ни разу сюда ничего не доставляла, если он постоянный клиент, но это дело не мое. Пусть отдаст мне деньги и я уйду.

Недосып дает о себе знать, выражаясь рассеянным вниманием, постоянной усталостью и раздражительностью. И мне бы лечь в постель, закрыть глаза и выспаться, но всякий раз, стоит мне попытаться, я видела его лицо и испытывала нечто схожее с приступом, если не паники, то дикого страха за жизнь другого, близкого мне человека.  И я распахиваю глаза, не в силах пережить это вновь, не имея смелости пропустить через себя весь этот клубок эмоций.
Я обращалась к психологу, исправно посещала сеансы, но чаще молчала, думая о своем, кусала губы, чем говорила, излагая переживания. И эти глупые вопросы лишь выводили меня из себя еще больше. Таблетки помогали спать, но не высыпаться. Глаза мои были закрыты, но я все слышала, и мысли не покидали меня ни на долю секунды.
- Кира, ты в порядке? – Марк, сидящий по правую сторону от меня, едва ощутимо касается руки, а я вздрагиваю в ответ, погруженная чересчур сильно в собственные мысли. Взгляд бросаю на часы – еще четыре часа и моя смена подойдет к концу. Еще четыре часа и я смогу сбежать от самой себя на целую неделю, предаваясь самоедству и виня себя в его смерти, чтобы после продержаться еще один проклятый год. Может, спасая жизни других, я каждый раз спасала его?
- Да, - с задержкой отвечаю, закусывая губу, и вновь отвожу взгляд в сторону. – Просто задумалась, все в порядке. – Ты передал диспетчеру, что вызов был ложным?  - Жмурюсь от резкого света фар машины, появившейся из-за поворота на встречной полосе.
- Разумеется. – Парень откидывается на спинку сидения, располагаясь удобнее. – Я удивлен, что нас загнали в такую глушь и даль. – Здесь я была солидарна. Точка вызова действительно была далеко от части, но, машин, видимо, действительно н хватали именно так, как говорили в департаменте.
- Бывает. – Пожимаю плечами я, сбавляя скорость на повороте. Проливной дождь не облегчал состояние и самочувствие. Еще четыре часа.
Время течет так удивительно медленно, когда мы с замиранием сердца ожидаем, когда же эта чертова песчинка, последняя в часах, упадет вниз, знаменуя конец. Но она, словно, на нервах играет, не желая скатываться, замирает там, растягивая удовольствие, насмехается над своими собратьями, которые уже давно покоятся внизу, а ты сидишь и ждешь.
Я ждала, что спустя год меня отпустит, хотя бы немного станет легче. Потом ждала этого же, уже спустя еще один год, и еще. Пять лет прошло, но детали так свежи, как будто это вчера все происходило. В какой-то момент, я бросила взгляд на рядом сидящего Марка, через зеркало заднего вида и увидела там его глаза.
- Кистен? – Едва слышно, можно сказать, на выдохе и одними губами. Марк поворачивает голову в мою сторону, и я качаю головой, мол, молчала.
Наверное, именно в этот момент мне надо было остановиться на обочине, включив знак аварийной остановки, уступить место парню, наконец-то осознав, что управлять машиной для меня сегодня – не лучшая перспектива, но вместо этого я продолжала ехать по пустынной дороге, объезжая пробки, образовавшиеся из-за погодных условий. Дворники едва ли справлялись с потоком воды.
Очередной поворот разделит мою жизнь на «до» и «после». Очередное разделение, черт знает, какое по списку, произойдет прямо здесь и сейчас. Появление машины, которая с бешеной скоростью неслась прямо на нас, застанет меня врасплох.
- Кира? – Темнота и вода, льющаяся с неба, не позволяет оценить обстановку вокруг. Слишком мокро, слишком темно, и казалось, что эта тьма сгущалась прямо вокруг нас.
- Держись. – Произношу единственное, что приходит в голову, когда выкручиваю руль влево, а дальше все происходит само собой. Легковушка по встречной петляла так сильно, что объехать или разъехаться с ней не вышло бы даже при свете дня, а потому…. Съезд на обочину оказался жестким и резким, и стоило мне только отпустить нить страха, как пришло осознание – обочина, оказалась обрывом, уходящим вниз, и машина не тормозила. Первые же корни деревьев, попавшие под колесо на такой скорости, вырвали руль у меня из рук. Все, что произошло в дальнейшем, прошло мимо меня. Удар – и я теряю сознание. Чертова непогода окончательно испортила мои планы.

***

- Шестьдесят первая не вернулась с вызова? – Генри вскидывает вопросительно бровь, осматривая присутствующих в столовой. Пожарные переглядываются со спасателями, пожимая плечами. – Странно. – Мужчина хмурится, когда оставляет кружку с остатками кофе на стол, проходя в административную часть здания. Бекки – дежурная на системе оповещения, размашистым почерком писала что-то в журнале вызовов. – Можешь узнать, шестьдесят первую скорую отправили на другой вызов? Они уже должны были вернуться в гараж, но…
- Да, конечно.

***

Мои глаза внимательно осматривают пространство вокруг, щурясь и не видя. Что-то горячее стекало по щекам, и, коснувшись кончиками пальцев, я учуяла металлический запах крови. С какой-то заторможенностью и опустошением я смотрела на машину, искорёженную, разбитую и не понимала сути произошедшего.

***

- Шеф, есть проблема. – Фелпс входит в кабинет с разрешения темнокожего мужчины, но не присаживается, а замирает в пороге, едва ли делая шаг. – Шестьдесят первая пропала.
- Что значит пропала? – Шеф снимает очки, смотря на Фелпса внимательно, сверля того взглядом карих глаз. – Диспетчер?
- Отправила их на вызов, который оказался ложным. Это было почти три часа назад. С тех пор скорая на связь не выходила, машину отследить не удалось. Есть место последней точки gps-трекера.
- Может, они в больнице? Пополняют запасы? Позвони узнай и выезжаем.

***

Поднимаю взгляд в небо, ощущая, как сырость и холод пробираются под кожу, а вокруг пахнет свежестью леса, какая царит в нем после прошедшего дождя; до рассвета еще далеко. Словно щелчок раздается, приходит озарение – в машине я была не одна.
- Кистен? – Ноги не гнутся, идти тяжело, и перед глазами все расплывается, но упорства мне было не занимать. Зажмуриваюсь, пытаясь избавиться от волны тошноты и головокружения, даже лбом прижимаюсь к холодному железу и тут же отдергиваюсь – где-то над бровью была свежая рана. – Блейк? Ты меня слышишь?

***

-Ксандер, привет. – Фелпс нарезает круги по своему кабинету, больше похожему, признаться честно, на кладовую с письменным столом и кроватью. Ладно, там еще было большое окно с видом на проезжую часть. – Весьма странный вопрос, но, - он растирает переносицу большим и указательным пальцем. Лезть в личную жизнь других – не его привычка, но сейчас это сделать пришлось. – Ты видел сегодня Киру? Может, созванивался с ней за последние пару часов?

***

Парень был без сознания. Лобовое стекло было разбито, позволяя мне добраться до него. Скорая лежала на правом боку, и, судя по пустому месту, я была водителем, но, если это так, то…
- Как я черт побери, выбралась отсюда? И кто пустил меня за руль? – На коленях, ползком, я лезла к нему, чувствуя, как мелкие осколки впивались в ладони и колени, едва ли надежно защищенные униформой, проверила пульс и выдохнула – живой.
Следующим пунктом была рация, но та оказалась разбитой так же, как и машина. Спец сигналы не работали, от них, просто на просто, мало что осталось,  и оставался один шанс – сигнальная ракета. Запустить ее и надеяться, что кто-то нас найдет, что кто-то ее увидит.

[indent] Последнее время жизнь Констанс летела в пропасть, начиная от ментального здоровья и заканчивая автомобилем. Если в первом случае полно предпосылок и благодатный чернозём, то поломка машины весьма неприятный сюрприз, особенно когда впереди назначена рабочая поездка.
Последние четыре месяца девушка усердно трудилась на работе и нагоняла ужас и страх на своих подчинённых, наверняка штат сотрудников рекламного агентства «добрыми» словами вспоминали бывшего мужа своего директора и подрядчика в одном лице, ибо контраст до и после существенно бросается в глаза. Одно золотое правило: работай, когда не хочется жить. Не то, что бы у девушка подумывала о суициде, но апатия ей и впрямь родная сестра, да и поездка в Лондон как триггер – не водит автомобиль изнурённой и отметает мысль о каршеринге, нынешнее состояние своё учитывая, так как ещё один сотряс и переломы не хочется, особенно на чужой машине.

Ненавидела общественный транспорт и избегала при любом удобном случае, кого-то из друзей просить не вариант – либо заняты, либо не разрешают. К слову, пассии мужчин, с которыми дружна Конст, не особо последнюю жалуют из-за неразборчивости и некой ветрености. Благо, будущее – альтернативная штука и в век высоких технологий нашлись варианты.

Дикерсон твёрдо знала, что поедет именно с девушкой, несмотря на тот факт, что с представительницами женского пола сталкиваться вне работы не любила по множеству причин, в основном из-за низкой самооценки. Здесь уже иная ситуация выходит, поэтому отношение к Каролине Аллен другое, да и сам формат встречи не располагает к чему-то негативному, и ничего не предвещает беды, как говорится. Почему именно с девушкой? Ответ прост. Потому что конфликтов на дороге с ними практически не возникало, просто травмирующий опыт из прошлого и ничего личного – Констанс не являлась сексисткой, наоборот, в ином расположении духа, до брака и развода, любила пококетничать и назначить свидание, а до встречи с Кристианом Хоббсом, альфонсом с которым была в отношениях восемь лет, и вовсе меняла мужчин очень часто.

Рабочая встреча была назначена на завтра, в лютую рань, в семь утра, что не противоречит природе американцев – просто когда рабочий день начинается всегда в десять утра – это трудно. Конст трудностей не боялась и часто умела достойно преодолевать их, поэтому главная задача – доехать до нужного места. Увидев Каролину, девушка приветливо улыбнулась, помахав рукой в знак приветствия.

- Привет! Да, это я, договорились. Можно Конст. Отличная машина, - одобрительно кивает, пробегаясь  беглым взглядом по автомобилю. Констанс в них не разбиралась и уже предвкушала чувство неловкости от ситуации, если Каро задаст ей вопрос на эту тему. Новая знакомая была красива, но в то же время не производила впечатление легкомысленного человека, это знакомство оказалось весьма приятным, да и сейчас, на данном этапе жизни и развития, не было к красивым девушкам недоверия или какого-либо духа конкуренции – Конст больше нечего делить, особенно с Каро, которая облегчила ей жизнь в разы своим появлением.

С улыбкой садится в удобное сидение, рядом с водителем, не задавая лишних вопросов об автомобиле. Как никто другой, Конст понимает Каро на счёт подобных вопросов и возраст, и как бы там ни было – это не её дело, да и порядком Дикерсон устала от читки нотаций на работе. – Нет, мне ничего не нужно, - разводит руками, после того, как пристегнулась, - я, если что, не спешу. Рабочая встреча будет лишь завтра. А ты спешишь? Если да, то высади меня, где будет удобно, когда въедем в город, а потом возьму такси. - Констанс испытывает мысленное облегчение от той мысли, что не решилась взять в кофейне что-то для Каро, так как ничего не знала о предпочтениях. – Музыка вообще не смущает, так что, делай то, что тебе комфортно, что обычно делаешь, - вспомнить то, что она указывала о себе в приложении непросто, поэтому грузить голову нет надобности, и всё располагает, как прежде, к лёгкости, так как Каро аккуратно водит, заметив это, не нашлось повода для настороженности. – Я от энергетиков сплю ровно так же хорошо, как и от крепкого кофе, не слезаю с американо, как сумасшедшая, честное слово, - отвечает с усмешкой, - сон плохой с рождения, ночная жизнь – твоя среда? Моя определённо, да, а днём всё по плану. Не могу без чёткости.

Чужая душа потемки. Старо как мир, но это неумолимая истина. Никто никогда не узнает, что творится в душе, у матери утопившей своего сына или добродушного паренька который схватился за пистолет. Только предположения, не более.
Но вот только тело не врет, как бы человек не старался, его собственное тело выдаст все. Может это и стало для Рины основным толчком к решению стать судмедэкспертом. Тело словоохотливый собеседник, нужно лишь правильно понимать его язык.
Прошло три дня, которые пролетели в какой-то нервной кутерьме, что Рина, ой, как не любила. Её работа была выверена как по часам и если в этот процесс что-то или кто-то влезал, Катерина раздражалась и спешила скорее избавиться от лишнего элемента.
Лаура Беннет.
Имя горьким привкусом застряло в горле. Молодая девочка. Жить и жить, но вот она лежит в секционной.
На столе лежит заключение о смерти. Самоубийство. Вот так просто и невероятно тяжело в тоже время. В порыве отчаяния или слепой ярости хрупкая девушка нанесла себе с одиннадцать колотых ран в шею.
Почему ты сделала это, Лаура?
Катерина не знала ответа, ведь на языке души не говорила. Но знала того кто может перевести на понятный для Рины язык.
Виктор Ланкастер.
От него не было ни слуху, ни духу последние три дня. Можно понять. Ему необходимо было понять, что происходит и что делать дальше. Катерина тоже хотелось бы знать, что ей делать дальше.
- Эй, док, - хриплый голос младшего детектива вырвал Рину из рассуждений и внимательного созерцания потолка лаборатории, - заключение по Обрамсу готово?
Девушка моргнула, и медленно расправив плечи, подошла к железному ящику. Достав нужную папку, она протянула её мужчине. Тот нетерпеливо раскрыл документ, но уже через минуту он помрачнел.
- Инфаркт, серьезно?
- Агась, удивительно, правда? – Рина усмехнулась, - наркомана убила не доза, а собственное сердце,   – девушка скинула белый халат и достала из шкафа сумку с запасным набором одежды, - Обрамс был чист уже месяца три, но с таким стажем употребления, его сердце не выдержало резкого отказа от героина.
- Ахринеть. – подытожил младший детектив.
- Мхм, - поддерживающее промычала девушка, зажав пропуск в зубах, направилась на выход, - Если что Джакс на подхвате, а мне пора в университет.
Пусть у меня и нет сегодня пар.

Погода была скверная. Осень, что ты еще хотела. Но сегодня она была особенно скверная. Девушка завернула на парковку, когда увидела небольшую группу с камерами.
Еще вас тут не хватало.
Стервятники почуяли добычу и не упустят шанса отхватить кусок пожирнее. Рина припарковалась чуть дальше, прихватив две чашки горячего кофе, быстрым шагом направилась внутрь здания.
Атмосфера накрыла тяжелым напряжением, хоть ножом режь. Не удивительно. Все в полном раздрае, не понимают, как и почему это произошло.
Катерина старалась не останавливаться по пути в комнату отдыха для преподавателей. Шестое чувство подсказало, что Ланкастер там или был совсем недавно. Слишком резко раскрыв дверь, Рина мысленно выдохнула с облегчением. Жив и цел.
- Здравствуйте. – девушка поздоровалась, сделав это чуть громче чем нужно было, в попытке отвести внимание на себя. – Профессор Ланкастер, пожалуйста, составьте мне компанию. – просьба прозвучала для всех словно громом, преподаватели с удивлением смотрели на О’Саливан. Рина слегка оттянула рукав куртки Виктора, привлекая к себе внимание и махнув головой к выходу, вышла в коридор.
- Пойдем. – она не церемонилась и зашагала к северному крылу университета.
Там была одна аудитория, на третьем этаже, которую по неизвестной причине редко использовали. Рина была абсолютно уверена, что и сейчас та была пуста.
Зайдя в аудиторию, девушка поставила чашки кофе на стол, одну поставив ближе к застывшему в проходе Виктору.
- Американо. Сливки, сахар. – положив рядом два пакетика, Катерина села на первую парту.
- Ты можешь меня послать, и будешь иметь на это полное право, но… - девушка глубоко вдохнула и выдохнула пытаясь выдавить из себя накопившееся за последние три дня напряжение, - ответь честно, что тебя связывало с Лаурой Беннет?